Кибиров-1988. Лесная школа
Oct. 21st, 2011 04:56 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
fizdipyushkaОй вы, хвойные лапы, лесные края.
Ой, лесная ты школа моя!
Гати, тати, полати, ау-караул,
Елы-палы, зеленый патруль!
В маскхалате на вате дурак дураком
Кто здесь рыщет с пустым котелком?
Либо я, либо ты, либо сам Святогор?
Бельма залил, не видит в упор.
Он не видит в упор, да стреляет в упор.
Слепота молодцу не укор!
Он за шкурку трясется, пуляет в глаза.
Елы-палы, река Бирюса!
Ой, тюменская нефть да якутский алмаз,
От варягов до греков атас.
И бродяга, судьбу проклиная с сумой
Вдоль во БАМу тащится домой.
Ой, гитара, палаточный наш неуют!
Дорогая поедем в Сургут.
И гляди-ка - под парусом алым плывет
Омулевая бочка вперед!
И полночный костер, и таежная тишь,
И не надо мой друг, про Париж.
От туги да цинги нам не видно ни зги,
Лишь зеленое море тайги!
Лишь сибирская язва, мордовская сыпь…
Чу - Распутин рыдает, как выпь,
Над Байкалом, и вторит ему баргузин.
Что ж ты лыбишься, сукин ты сын?
Волчья сыть, рыбья кровь, травяной ты мешок,
Хоть глоток мне оставь,корешок!
Вот те Бог, вот те срок, вот те сала шматок,
Беломоро-балтийский бычок.
Возле самой границы, ты видишь? – овраг.
Там скрывается бешенный враг –
Либо я, либо ты, либо сам Пентагон!
0 зеленые крылья погон.
И так тихо, так тихо в полночном лесу,
Лишь не спит злополучный барсук.
Все грызет и грызет он мучительный сук.
Мне ему помогать недосуг.
Три гудочка я сделаю - первый гудок
намотает положенный срок.
А второй про любовь, про любовь прокричит,
третий харкнет и снова молчит.
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь ни фига,
Человечья не ступит нога…
В темном лесе свирель, сею лен-конопель,
Волчью ягоду, заячий хмель…
Но кто скачет, кто мчится - спаси – помоги! –
Царь лесной, председатель тайги!
С ним медведь-прокурор и комар-адвокат,
И гадюки им славу свистят.
Призрак бродит по дебрям родным, разъярен,
Европейский покинув газон.
Он рубаху последнюю ставит на кон,
Спит и видит сивушный свой сон.
Это дурью мы мучимся, лен-конопель
Волчья ягода, заячий хмель.
Белена-целина, что ни день, то война,
Елы-палы, лесная страна.
По сусекам скребут, по сусалям гвоздят,
По централам торчат – чифирят.
Эх кайло-кладенец, эх, начальник-отец,
Эх, тепло молодежных сердец!
Одиноко гуляет гармонь вдоль села.
Ей навстречу Дерсу Узала.
- Ты сыграй мне, гармонь, над разливами рек.
- А пошел бы ты на хуй, чучмек!
В красном чуме на Ленина чукча глядит.
Вот те культ, и просвет, и полит.
Ленин делает ручкой, вперед и вперед.
Чукча смотрит и песню поет.
Он поет - гуль-мулла, и поет йок-йалла,
И поет он якши-мушмулла.
И качается - в такт, и клубится табак.
Входят в чум ительмен да коряк.
И тунгус черемису в глаза наплевал,
Да упал, да уснул наповал.
Гог штакетником двинул Магогу меж рог.
Геку Чук вставил перышко в бок.
Нам кровавой соплей перешибли хребет.
Отползай, корешок, за Тайшет.
И как шапку в рукав, как в колодец плевок,
Нас умчит тепловозный гудок.
Ну чего же ты, Дуня? Чего ты Дуня?
Сядь поближе, не бойся меня.
Пойдём-выйдем в лесок, да сорвем лопушок
Да заляжем в медвежий стожок.
Алый цветик-цветок, дроля, милый дружок,
Одуванчиков желтый венок.
Но не вздохи у нас на скамейке любовь.
Вынь да вдвинь свой амбарный замок.
Нас венчали не в церкви, сыр-бор да простор!
Над макушкой завяжем подол.
Ну, натешился всласть, кучерявый, вылазь,
Видишь вся тут артель собралась!
Не гляди же с тоской на дорогу, дружек!
Зря зовет тепловозный гудок.
Там плацкартные плачут, да пьют, да поют,
А СВ все молчат и жуют.
А в столыпинских стелят казенный матрас –
Педерастят друг друга и нас…
В феврале на заре я копаюсь в золе,
Я дрожу в феврале на заре.
Снова в широкошумных дубравах один
Я бегу, себе сам господин.
Но взглянул я вокруг - а кругом на века
Братья Строговы строят ДэКа!
Вырастают, как в сказке, то ГЭС, то АЭС,
Освещают прожектором лес.
Все мне дорого здесь, все мне дорого здесь,
Ничего мне не дешево здесь!
То прокисли молочные реки во зле,
Вязнут ноги в пустом киселе…
В феврале на заре я копаюсь в золе,
Я ищу, да свищу на заре.
Эх, белеть моим косточкам в этих краях!
Эх, Собес, Красный Крест, да Госстрах.
0,не пей, милый брат, хоть денечек не пей,
Ты не пей из следов костылей!
И сияют всю ночь голубые песцы,
И на вышках кемарят бойцы.
Ороси мои косточки пьяной слезой –
Клюквой вырасту я над тобой…
Кверху брюхом мы плыли по черной реже,
Красный галстук зажав в кулаке.
А по небу полуночи Саша летел
Башлачев и струнами звенел.
Он летел да звенел, да курлыкал вдали.
Мы ему подтянуть не могли.
Мы смотрели глазами из рыбьей слюды
Из-за черной, чумной бороды!
И чума-карачун нам открыла глаза –
Елы-палы, какая краса!
И Мороз Красный нос нам подарки принес –
Фунт изюму да семь папирос.
О, спасибо, спасибо, родная земля,
О, спасибо, лесные края!
И в ответ прозвучало: «Да не за что, брат,
Ты и сам ведь кругом виноват».
О, простите, простите, родные края,
О, прости мне, лесная земля!
- «Да ну что ты, - ответила скорбная даль, -
для тебя ничего мне не жаль»…
На передних конечностях, видишь, вперед
Человек настоящий ползет.
И мучительно больно не будет ему.
Почему, объясни, почему?
Выползает пилот на опушку и зрит –
Там стоит свежесрубленный скит.
Там во гробе хрустальном Корчагин лежит,
Взгляд недвижный звездою горит.
Подымайся, пойдем, закаленная сталь!
Слышишь, стонет братишка Кармаль!
Слышишь, бьется с врагом не на жизнь Муамар!
Поползли к ним на выручку вдаль!
И еловую лапу протянем друзьям.
Поползли – по лесам, по горам!
К жгучим ранам прижми подорожника лист,
След кровавый стели, не скупись!..
Ой, Ярила-мудрила, ой, падла-Перун,
Моисеевский Лель-топотун!
Бью челом вам, бью в грязь своим низким челом,
Раскроив о корягу шелом.
Да, мы молимся пням да дубам, да волкам,
Припадая к корявым корням.
Отпустите меня, я не ваш, я ушел,
Елы-палы, осиновый кол!
Гадом буду , бля буду, только пусти,
В свою веру меня не крести!
Дураки да Штыки, да Госстрах, да Собес,
Елы-палы, сыр-бор, темный лес!..
Как по речке, по речке, по той Ангаре
Две дощечки плывут на заре.
И ломая у берега тонкий ледок,
Я за ними ныряю в поток.
И дощечки достав, я сложу их крестом,
на утесе поставлю крутом.
Крест поставлю на ягодных этих местах,
На еловых, урловых костях.
Подходи же, не бойся, чудак-человек,
Комбайнер, замкомвзвода, генсек!
Приходите народы, какие ни есть,
Хватит в этих обителях мест!
Так открой же, открой потемневший свой лик,
Закрути, закрути змеевик!
И гони нас взашей, и по капле цеди,
И очищенных нас пощади!..
Но не в кайф нам, не в жилу такой вот расклад,
Елы-палы, стройбат, диамат !
Где тут водка у вас продается, пацан?
До чего ж ты похож на отца!
Ты скажи., что за станция это земляк?
- Это станция, парень, зима!
Да тюрьма, да сума, да эх-ма задарма,
Карачун это, парень, чума.
Елы-палы, гудит тепловозный гудок:
Вот те срок, вот те срок, вот те срок!
За туманом мы едем, за запахом хвой,
И туман получаем с лихвой!
Это едет на ярмарку Ванька-холуй.
За копейку показывать хуй.
В феврале на заре сеем лен-конопель,
не взирая на хмель и метель.
В феврале на заре мы лежим на земле,
согревая друг друга в золе.
То ли черт нас побрал, то ль сам бог нам велел,
Елы-палы, косяк-конопель.
Слышишь, снова кричит с бодуна Гамаюн,
Фиксой блещет чума-карачун.
Федя-бредя из ямы все маму зовет,
Но зовет ее ебаной в рот.
Мама, мама! Дежурю я по февралю,
В Усть-Илиме пою – улялюм!
Улялюм, вашу мать, не увидишь конца.
До чего ж я похож на отца!
И ворую я спички, курю я табак,
Не ночую я дома, дурак!
И спасибо, спасибо, лесная земля!
Бог простит вас, родные края!
И валежник лежит, и Джульбарс сторожит,
Вертолет все кружит да кружит.
Но соленые уши, пермяк-простота
Из полена стругает Христа!
Ой, лесная ты школа моя!
Гати, тати, полати, ау-караул,
Елы-палы, зеленый патруль!
В маскхалате на вате дурак дураком
Кто здесь рыщет с пустым котелком?
Либо я, либо ты, либо сам Святогор?
Бельма залил, не видит в упор.
Он не видит в упор, да стреляет в упор.
Слепота молодцу не укор!
Он за шкурку трясется, пуляет в глаза.
Елы-палы, река Бирюса!
Ой, тюменская нефть да якутский алмаз,
От варягов до греков атас.
И бродяга, судьбу проклиная с сумой
Вдоль во БАМу тащится домой.
Ой, гитара, палаточный наш неуют!
Дорогая поедем в Сургут.
И гляди-ка - под парусом алым плывет
Омулевая бочка вперед!
И полночный костер, и таежная тишь,
И не надо мой друг, про Париж.
От туги да цинги нам не видно ни зги,
Лишь зеленое море тайги!
Лишь сибирская язва, мордовская сыпь…
Чу - Распутин рыдает, как выпь,
Над Байкалом, и вторит ему баргузин.
Что ж ты лыбишься, сукин ты сын?
Волчья сыть, рыбья кровь, травяной ты мешок,
Хоть глоток мне оставь,корешок!
Вот те Бог, вот те срок, вот те сала шматок,
Беломоро-балтийский бычок.
Возле самой границы, ты видишь? – овраг.
Там скрывается бешенный враг –
Либо я, либо ты, либо сам Пентагон!
0 зеленые крылья погон.
И так тихо, так тихо в полночном лесу,
Лишь не спит злополучный барсук.
Все грызет и грызет он мучительный сук.
Мне ему помогать недосуг.
Три гудочка я сделаю - первый гудок
намотает положенный срок.
А второй про любовь, про любовь прокричит,
третий харкнет и снова молчит.
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь ни фига,
Человечья не ступит нога…
В темном лесе свирель, сею лен-конопель,
Волчью ягоду, заячий хмель…
Но кто скачет, кто мчится - спаси – помоги! –
Царь лесной, председатель тайги!
С ним медведь-прокурор и комар-адвокат,
И гадюки им славу свистят.
Призрак бродит по дебрям родным, разъярен,
Европейский покинув газон.
Он рубаху последнюю ставит на кон,
Спит и видит сивушный свой сон.
Это дурью мы мучимся, лен-конопель
Волчья ягода, заячий хмель.
Белена-целина, что ни день, то война,
Елы-палы, лесная страна.
По сусекам скребут, по сусалям гвоздят,
По централам торчат – чифирят.
Эх кайло-кладенец, эх, начальник-отец,
Эх, тепло молодежных сердец!
Одиноко гуляет гармонь вдоль села.
Ей навстречу Дерсу Узала.
- Ты сыграй мне, гармонь, над разливами рек.
- А пошел бы ты на хуй, чучмек!
В красном чуме на Ленина чукча глядит.
Вот те культ, и просвет, и полит.
Ленин делает ручкой, вперед и вперед.
Чукча смотрит и песню поет.
Он поет - гуль-мулла, и поет йок-йалла,
И поет он якши-мушмулла.
И качается - в такт, и клубится табак.
Входят в чум ительмен да коряк.
И тунгус черемису в глаза наплевал,
Да упал, да уснул наповал.
Гог штакетником двинул Магогу меж рог.
Геку Чук вставил перышко в бок.
Нам кровавой соплей перешибли хребет.
Отползай, корешок, за Тайшет.
И как шапку в рукав, как в колодец плевок,
Нас умчит тепловозный гудок.
Ну чего же ты, Дуня? Чего ты Дуня?
Сядь поближе, не бойся меня.
Пойдём-выйдем в лесок, да сорвем лопушок
Да заляжем в медвежий стожок.
Алый цветик-цветок, дроля, милый дружок,
Одуванчиков желтый венок.
Но не вздохи у нас на скамейке любовь.
Вынь да вдвинь свой амбарный замок.
Нас венчали не в церкви, сыр-бор да простор!
Над макушкой завяжем подол.
Ну, натешился всласть, кучерявый, вылазь,
Видишь вся тут артель собралась!
Не гляди же с тоской на дорогу, дружек!
Зря зовет тепловозный гудок.
Там плацкартные плачут, да пьют, да поют,
А СВ все молчат и жуют.
А в столыпинских стелят казенный матрас –
Педерастят друг друга и нас…
В феврале на заре я копаюсь в золе,
Я дрожу в феврале на заре.
Снова в широкошумных дубравах один
Я бегу, себе сам господин.
Но взглянул я вокруг - а кругом на века
Братья Строговы строят ДэКа!
Вырастают, как в сказке, то ГЭС, то АЭС,
Освещают прожектором лес.
Все мне дорого здесь, все мне дорого здесь,
Ничего мне не дешево здесь!
То прокисли молочные реки во зле,
Вязнут ноги в пустом киселе…
В феврале на заре я копаюсь в золе,
Я ищу, да свищу на заре.
Эх, белеть моим косточкам в этих краях!
Эх, Собес, Красный Крест, да Госстрах.
0,не пей, милый брат, хоть денечек не пей,
Ты не пей из следов костылей!
И сияют всю ночь голубые песцы,
И на вышках кемарят бойцы.
Ороси мои косточки пьяной слезой –
Клюквой вырасту я над тобой…
Кверху брюхом мы плыли по черной реже,
Красный галстук зажав в кулаке.
А по небу полуночи Саша летел
Башлачев и струнами звенел.
Он летел да звенел, да курлыкал вдали.
Мы ему подтянуть не могли.
Мы смотрели глазами из рыбьей слюды
Из-за черной, чумной бороды!
И чума-карачун нам открыла глаза –
Елы-палы, какая краса!
И Мороз Красный нос нам подарки принес –
Фунт изюму да семь папирос.
О, спасибо, спасибо, родная земля,
О, спасибо, лесные края!
И в ответ прозвучало: «Да не за что, брат,
Ты и сам ведь кругом виноват».
О, простите, простите, родные края,
О, прости мне, лесная земля!
- «Да ну что ты, - ответила скорбная даль, -
для тебя ничего мне не жаль»…
На передних конечностях, видишь, вперед
Человек настоящий ползет.
И мучительно больно не будет ему.
Почему, объясни, почему?
Выползает пилот на опушку и зрит –
Там стоит свежесрубленный скит.
Там во гробе хрустальном Корчагин лежит,
Взгляд недвижный звездою горит.
Подымайся, пойдем, закаленная сталь!
Слышишь, стонет братишка Кармаль!
Слышишь, бьется с врагом не на жизнь Муамар!
Поползли к ним на выручку вдаль!
И еловую лапу протянем друзьям.
Поползли – по лесам, по горам!
К жгучим ранам прижми подорожника лист,
След кровавый стели, не скупись!..
Ой, Ярила-мудрила, ой, падла-Перун,
Моисеевский Лель-топотун!
Бью челом вам, бью в грязь своим низким челом,
Раскроив о корягу шелом.
Да, мы молимся пням да дубам, да волкам,
Припадая к корявым корням.
Отпустите меня, я не ваш, я ушел,
Елы-палы, осиновый кол!
Гадом буду , бля буду, только пусти,
В свою веру меня не крести!
Дураки да Штыки, да Госстрах, да Собес,
Елы-палы, сыр-бор, темный лес!..
Как по речке, по речке, по той Ангаре
Две дощечки плывут на заре.
И ломая у берега тонкий ледок,
Я за ними ныряю в поток.
И дощечки достав, я сложу их крестом,
на утесе поставлю крутом.
Крест поставлю на ягодных этих местах,
На еловых, урловых костях.
Подходи же, не бойся, чудак-человек,
Комбайнер, замкомвзвода, генсек!
Приходите народы, какие ни есть,
Хватит в этих обителях мест!
Так открой же, открой потемневший свой лик,
Закрути, закрути змеевик!
И гони нас взашей, и по капле цеди,
И очищенных нас пощади!..
Но не в кайф нам, не в жилу такой вот расклад,
Елы-палы, стройбат, диамат !
Где тут водка у вас продается, пацан?
До чего ж ты похож на отца!
Ты скажи., что за станция это земляк?
- Это станция, парень, зима!
Да тюрьма, да сума, да эх-ма задарма,
Карачун это, парень, чума.
Елы-палы, гудит тепловозный гудок:
Вот те срок, вот те срок, вот те срок!
За туманом мы едем, за запахом хвой,
И туман получаем с лихвой!
Это едет на ярмарку Ванька-холуй.
За копейку показывать хуй.
В феврале на заре сеем лен-конопель,
не взирая на хмель и метель.
В феврале на заре мы лежим на земле,
согревая друг друга в золе.
То ли черт нас побрал, то ль сам бог нам велел,
Елы-палы, косяк-конопель.
Слышишь, снова кричит с бодуна Гамаюн,
Фиксой блещет чума-карачун.
Федя-бредя из ямы все маму зовет,
Но зовет ее ебаной в рот.
Мама, мама! Дежурю я по февралю,
В Усть-Илиме пою – улялюм!
Улялюм, вашу мать, не увидишь конца.
До чего ж я похож на отца!
И ворую я спички, курю я табак,
Не ночую я дома, дурак!
И спасибо, спасибо, лесная земля!
Бог простит вас, родные края!
И валежник лежит, и Джульбарс сторожит,
Вертолет все кружит да кружит.
Но соленые уши, пермяк-простота
Из полена стругает Христа!
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2012-05-22 08:29 pm (UTC)чуть позже Кибиров в приступе неуместного (как мне кажется) пуризма его сократил выкинув четыре строчки
http://www.rvb.ru/philologica/04/04kibirov.htm
no subject
Date: 2012-05-23 02:46 am (UTC)no subject
Date: 2012-05-23 07:09 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-23 07:17 pm (UTC)Хорошо, что у вас они есть- их было так мало
no subject
Date: 2012-05-23 07:20 pm (UTC)найду на полке и отсканирую вам, если не забуду
А "Лесная школа" в полном виде вышла в "Атмоде", если я правильно помню.
не пропали
Date: 2012-05-23 07:26 pm (UTC)